Добрая фея - Страница 4

— В таком случае, позвольте мне обозначить исходные пункты нашей дальнейшей беседы, — с воодушевлением развивал свою мысль Генри Трент. — Допустим, вы покинули клинику и сняли квартирку. Недельки две-три вам придется существовать за счет накоплений, а это проделает брешь в вашем капитале. Верно?

О каком капитале он говорит?! — изумилась Хилари. У меня за душой всего-то сотни четыре фунтов. Хорошо еще, я уплатила за жилье за три месяца вперед. И все равно несколько недель вынужденного безделья меня разорят.

— Я прав или нет? — повторил свой вопрос настырный Генри Трент, не без скрытого удовлетворения заметив на растерянном лице собеседницы признаки смятения.

Хилари не оставалось ничего иного, как молча кивнуть: интуиция подсказывала ей, что он мог исхитриться навести справки и о ее финансовом положении.

— Вот теперь мы можем перейти к сути проблемы.

Генри поудобнее устроился на стуле. Это незначительное телодвижение странным образом натянуло нервы Хилари до предела.

— В Лондоне у меня есть квартира, но мой дом и моя семья во Франции.

Семья? Вот это новость! Мистер Трент не производит впечатления семейного человека. Значит, он женат и вдобавок француз — вот откуда смуглый цвет кожи и едва заметный акцент.

— Моя мама француженка, отец — англичанин, — угадал ее мысли Генри. — Я провел в Англии первые двадцать лет жизни, но потом, после кончины отца, стал частенько наведываться на родину матери. Она, кстати, вернулась во Францию и стала жить там. С Великобританией меня связывают интересы бизнеса, во Франции живет вся моя родня. Так что я вынужден в буквальном смысле слова разрываться пополам.

Хилари слушала его рассказ не перебивая. Итак, этот господин женат, его семья — во Франции. Может ли он долго оставаться без дамского общества? Вряд ли, наверняка он окружен вниманием представительниц прекрасного пола. И наиболее привлекательная, предприимчивая и настойчивая имеет все шансы его подцепить.

Судьба предоставила тебе, дорогая, редкий шанс, сказала себе Хилари. Генри Трент, кажется, не прочь закрутить с тобой адюльтер.

Эта внезапная мысль, как ни странно, отдалась в сердце Хилари незваной горечью. Чутье настойчиво нашептывало ей, что Генри Трент чересчур хорош собой, слишком харизматичен и переполнен энергией, чтобы стать удобным любовником. И все упреки разума в предвзятости такой оценки отметались одним аргументом — печальным жизненным опытом.

Нет уж, довольно с меня красавцев! Сыта по самое горло.

— Моя жена не прижилась в Англии, мы обосновались во Франции, где у нее много влиятельных родственников, — продолжал Генри бесстрастно, словно не замечая печали, промелькнувшей в глазах Хилари, — и я был вынужден существовать как бы в двух мирах. Родив сына, Жаклин окончательно превратилась в домоседку.

— У вас один ребенок?

— Да, Доминико. Ему сейчас шесть лет. После несчастного случая, унесшего в могилу его мать, он оказался прикованным к кровати. Эта трагедия произошла полтора года назад.

Хилари ахнула.

— К счастью, мальчик начинает выздоравливать, — поспешно добавил Генри. — Он начал ходить. Но у него трудный характер. И не столько вследствие потрясения гибелью матери, сколько как результат отношения к нему ее родственников — бабушки, многочисленных дядюшек и тетушек. Они избаловали его. Это можно понять, но пора прекратить. Так дальше продолжаться не может. После кончины Жаклин ее мать наняла для Доминико сиделку и гувернантку. Я не возражал, понимая, что хлопоты о внуке помогут отвлечься от свалившегося на нее несчастья. Сейчас я сожалею о своей ошибке. Как только Доминико выздоровел и стал ходить, сиделку уволили, а гувернантка исполняет лишь то, что ей прикажет моя теща.

— А ваша мама? — спросила Хилари, потрясенная этой историей. — Она живет где-то недалеко от вас?

— Мама снова вышла замуж и переехала в Монпелье, что довольно далеко от Ниццы, где живу я. Каждый день в гости не наездишься. Гувернантка Доминико собирается замуж, ее место освобождается. Я намерен позаботиться о том, чтобы новая гувернантка не потакала мальчику и держала его в строгости в мое отсутствие. А кроме того, Доминико должен осознать, что в его жилах течет и английская кровь, а для этого ему нужна гувернантка — носительница языка. Может быть, эту роль возьмете на себя вы, Хилари?

— Я? — изумленно переспросила она, не понимая, в шутку или же всерьез это сказано.

— У вас имеются причины для отказа? — Он впился тяжелым взглядом в ее покрасневшее лицо.

Хилари промолчала.

— Как мне сказала ваша сиделка, в Англии у вас пока нет никаких обязательств, препятствующих принятию моего предложения. Вы совсем недавно прибыли в Лондон, чтобы начать все заново. Это так?

Хилари напряженно соображала, откуда у него такая уверенность. Она не рассказывала медсестре того, чего не желала, и изливать Генри Тренту душу тоже не собиралась. Значит, он обладает уникальной интуицией.

— Если все это так, тогда чем Франция хуже Англии? Теперешняя гувернантка моего сына уведомила меня, что согласна исполнять свои обязанности столько, сколько потребуется, чтобы подыскать ей замену. На этот раз кандидатуру я подберу сам, теща в этом участвовать не будет.

— Но вы же совершенно меня не знаете… — пробормотала Хилари, которой все происходящее казалось безумием, чем-то нереальным. Такого просто не могло быть вообще!

— Как я уже сказал, обстоятельства позволяют вам познакомиться с моим сыном еще до того, как Сильвия уволится, — холодно сказал Генри. — Я навел о вас кое-какие справки, судя по всему, вы не робкого десятка и честны. Это подтверждается и вашим упорным намерением вернуть мне долг. Все эти качества пригодятся вам в работе, особенно в мое отсутствие дома. И если я сочту ваши документы вполне удовлетворительными, то можно будет считать наше знакомство перстом судьбы.