Добрая фея - Страница 32

Завтра Сильвия получит расчет, и вся ответственность за воспитание Доминико ляжет на нее, новую английскую гувернантку. Хилари невидящим взглядом уставилась на залитые солнцем газоны. Совсем недавно ей казалось, что она здесь не приживется, но со временем все утряслось: Генри резко изменился, а она привыкла к Доминико.

Тогда почему, спрашивала себя Хилари, меня не покидает неудовлетворенность? Чем я недовольна, если все складывается хорошо? Похоже, я просто дура, настоящая идиотка, не способная уравновесить качели собственных эмоций, ежедневно меняющих мое настроение. И дело тут не только в крошке Айрин, чего уж греха-то таить!

Паническое состояние, не оставлявшее Хилари весь этот месяц, обострилось. Но вылиться в истерику ему помешала мужская фигура, появившаяся в саду. Одетый в белоснежную сорочку и в серые брюки, Генри ступал осторожно, держа в руках большую картонную коробку.

Ну конечно он нес котенка! Хилари вспомнила, что Генри заранее договорился с сестрой Поля о том, что заберет у нее кошечку пораньше в день рождения Доминико. Отцу хотелось обрадовать сына, как только он проснется. Именинник до последнего момента не был уверен, сбудутся ли его заветные мечты.

Хилари с нарастающим интересом продолжала наблюдать за хозяином виллы. Он приблизился к дверям черного хода и вот-вот уже должен был бы скрыться из виду, как вдруг остановился. Генри прижал свою ношу одной рукой к бедру и нежно погладил котенка, что-то сказав ему. Приласкав и успокоив крохотное живое существо, он распрямился и вошел наконец в дом.

Этот незначительный эпизод удивительным образом озарил Хилари, и она поняла, что любит Генри Трента. Почему это произошло именно теперь, после череды совместно проведенных дней и недель, она не понимала, да и было это не столь уж важно, ведь мысль, пронзившая ее, словно молния, продолжала жечь ее мозг.

Я его люблю!

Ей остро захотелось очутиться с ним рядом и ощутить его запах и тепло. Она нуждалась в Генри каждое утро, едва открыв глаза, мечтала принадлежать одному ему, стать частью его существования. И более того…

Нет! Она яростно встряхнула головой. Нет-нет, ничего такого мне не надо! Это всего лишь зов плоти, пусть даже и психологическая симпатия, но это еще ничего не значит. Он очень привлекательный мужчина, с острым умом и чувством юмора, не говоря уже о том, Что богат и влиятелен. Им нельзя не увлечься, это скажет любая женщина, но это не означает, что я влюблена в него. Любовь мне больше не нужна, с меня довольно. Хватит жить на острие ножа и рисковать полной утратой самоконтроля. Я не могу и не способна снова подвергнуться такому испытанию.

Нет, я не люблю Генри Трента, а уж он-то точно не любит меня, да и была ли я ему хотя бы симпатична? Хилари начала в этом сомневаться. Что ж, решила она, это к лучшему: значит, я со спокойной душой могу здесь остаться и продолжать заботиться о Доминико. В начале следующей недели Генри вернется к привычному образу жизни и будет проводить на вилле два дня из семи. С этим я вполне смогу смириться.

К восьми часам Хилари окончательно успокоилась и готова была спуститься на завтрак в столовую в образе идеальной гувернантки — уравновешенной, предупредительной и улыбающейся. Она зашла, как всегда, за Доминико в соседние апартаменты — сегодня мальчуган был вне себя от возбуждения, особенно ввиду предстоящего после обеда праздника, — и вместе с ним спустилась в комнату, где их ожидали коробки и свертки с подарками. Генри вышел из-за стола и ласково обнял сына.

— Это все мне, папа?!

Доминико запрыгал от восторга, вожделенно разглядывая цветастые упаковки, а заметив под столом игрушечный джип, издал восхищенный вопль.

Минут десять ушло на развертывание подарков, сопровождаемое треском бумаги и картона, громкими ахами и охами, после чего Генри мягко сказал:

— Хилари приготовила для тебя нечто особенное. Если хочешь, она принесет свой сюрприз!

— Да, да, хочу! — Мальчик захлопал в ладошки.

Генри умиленно улыбнулся и кивнул Хилари. Она поняла его без лишних слов и вышла из комнаты.

По договоренности с Генри Хилари приготовила в подарок Доминико чудесную корзиночку для котеночка. Кошечку сыну должен был подарить сам отец. Но, к искреннему удивлению Хилари, Николь сказала ей, что корзинку Генри распорядился вручить имениннику вместе с животным. Маленький пушистый комочек уже спал в ней, свернувшись калачиком.

Это было очень мило со стороны Генри: кошечка, несомненно, была гвоздем программы.

Немного поколебавшись, Хилари взяла корзинку и вернулась в столовую. Николь следовала за ней, неся игрушечную мышь и мячик. Доминико встретил их горящим от нетерпения взглядом.

— С днем рождения, малыш! — ласково сказала Хилари, с умилением глядя на сияющее лицо Доминико.

Острая боль вдруг сжала ее сердце: мальчик был маленькой копией отца, у них были одинаковые глаза, носы, мимика, жесты и манера двигаться. Может, из-за поразительного сходства мальчика с Генри я и полюбила Доминико?

Эта мысль смутила Хилари. Любовь! Похоже, это слово засело у нее в голове словно гвоздь с раннего утра. Ведь можно употребить и такие слова, как привязанность, нежность…

Доминико пришел в неописуемый восторг, как и следовало ожидать.

— Я назову ее Королевой, — заявил мальчик, усевшись наконец за стол и поставив корзинку на соседний стул.

От умиления этой картиной у Хилари перехватило горло.

— Очень хорошо, — с самым серьезным видом сказал Генри. — Теперь ты будешь за нее отвечать, договорились?