Добрая фея - Страница 26

Генри чувствовал, что она многое не договаривает и страшно нервничает. Что же произошло между ней и бывшим мужем? Может, он не только изменял ей, но и избивал ее? Или был извращенцем? Секс может обернуться страшным оружием в руках садиста. Насколько удалось пока выяснить нанятым Генри частным сыщикам, Макс Майлз регулярно изменял жене, но не более того. Однако люди не склонны афишировать свои интимные секреты…

— Похоже, он все еще надеется вас вернуть, Хилари, — стараясь не выдать волнения, продолжал Генри.

— Я никогда к нему не вернусь, — твердо ответила она.

— Слава Богу. Вы достойны лучшего мужчины.

— Я в этом не сомневаюсь! — с сарказмом воскликнула она.

— Чем он так вас обидел? — спросил Генри, подойдя к ней поближе и беря ее руки в свои.

Ладони Хилари были мягкими и горячими на ощупь, а сама она казалась такой хрупкой и беззащитной, что у него сжалось сердце. Ему захотелось погладить ее по голове и утешить.

— Не надо, — прошептала она, потупившись, но не решаясь оттолкнуть его: Генри мог это неверно истолковать, чего Хилари не хотелось. Однажды она уже поплатилась за свой необдуманный поступок и теперь панически боялась вновь оказаться в дураках.

— В чем дело, Хилари? — повторил он свой вопрос. — Почему вы вся дрожите? Чем он вас так напугал?

— Я не боюсь его, — ответила Хилари, и это действительно было так: больше чем Макса, она опасалась самой себя.

Хилари не могла поручиться за свое поведение в случае встречи с ним. После смерти дочери ей хотелось его убить. Она даже вынашивала план убийства, но сама же испугалась собственных мыслей. Потом все прошло, она успокоилась и вновь стала спать по ночам, утешаясь тем, что не потеряла рассудок. Тем не менее Хилари не знала, как поведет себя, увидев лживую смазливую физиономию Макса. Лишь в одном она не сомневалась — в своей ненависти к нему.

— Он угрожал вам?

— Нет.

Почему Генри настойчиво расспрашивает меня о прошлом? И зачем поглаживает мои руки? Хилари разволновалась еще сильнее и с дрожью в голосе промолвила:

— Между нами все давно кончено, я не хочу его видеть. Что в этом странного?

— Ничего, все нормально, — участливо ответил Генри, тем самым вызвав в ее душе еще большее смятение.

Хилари понимала, что Генри ей сочувствует и ждет от нее откровенности: он умел расположить женщину к себе! Но она не хотела и не могла рассказать ему о маленькой Айрин: эту тему Хилари никогда не затрагивала даже в разговорах с Валери, своей лучшей подругой, и с матерью.

Мне не следовало сюда приезжать, в панике подумала она, как не нужно было соглашаться на работу гувернанткой Доминико! Теперь я привыкла к мальчугану, и боль от утраты дочери обострилась.

— Вам нужно отдохнуть, развеяться! — Генри мягко улыбнулся и, отступив на шаг, склонил на бок голову, взглянул на ее бледное лицо и дрожащие ресницы. Хилари была на грани срыва. — Я знаю, как вам помочь. Сегодня в городе состоится концерт. У меня есть два билета.

— Для нас двоих? — неуверенно уточнила Хилари, лихорадочно подыскивая способ отказаться.

— Вам это кажется ужасным? — холодно осведомился Генри и добавил, не дав ей ответить: — Там будут мои друзья. Один из них играет в оркестре, после концерта состоится маленькая вечеринка, для узкого круга.

— В таком случае, я не хотела бы нарушать…

— Но ведь вы придете со мной, Хилари!

Она поняла, что отвертеться не удастся. Честно говоря, предложение Генри казалось весьма соблазнительным, Хилари соскучилась по веселым и шумным мероприятиям. Поколебавшись, она согласилась.

— А что мне надеть? Это официальный банкет?

— Нет, не совсем. На концерт вечерний туалет надевать не обязательно, а вот на банкет лучше одеться соответствующим образом… — Генри отступил еще на пару шагов и окинул Хилари внимательным взглядом. — Держитесь естественно, и будете великолепно выглядеть в любом наряде.

Генри вытянул правую руку и подался вперед, обдав Хилари тонким ароматом дорогого одеколона, от которого у нее мороз пробежал по коже. Она изо всех сил старалась оставаться спокойной и мысленно взывала к небесам о помощи.

Генри наклонился к ней, сделав шаг вперед, и Хилари сообразила, что давно ждала этого мгновения. Сейчас он поцелует ее, как тогда, в день ее приезда. Она вновь ощутит прикосновение его губ к своим губам и испытает неописуемое блаженство… Закрыв глаза и приоткрыв рот, Хилари застыла в трепетном ожидании поцелуя. Генри почти вплотную приблизился к ней и будничным голосом произнес:

— Из дому нам нужно выехать в начале девятого. Я попрошу Николь пораньше подать нам ужин. Договорились? Ограничимся легкой закуской, ведь после концерта нам предстоит банкет.

Он всего-навсего хотел открыть для нее дверь! Хилари открыла глаза, молча кивнула и почти упала в комнату. Не оборачиваясь, она захлопнула дверь за собой.

Минуту-другую она стояла, прижав ладони к пылающим щекам и пытаясь прийти в себя от потрясения. Ей хотелось провалиться в тартарары от стыда, но тиканье настенных часов напомнило ей, что в ее распоряжении считанные минуты.

Заметил ли Генри мое откровенное приглашение к поцелую?

Размышлять об этом у Хилари не было времени, следовало срочно привести себя в порядок и переодеться. Она вбежала в спальню и распахнула дверцы гардероба.

В трудные для нее дни ожидания документов о разводе она по настоянию Валери совершила неслыханный поступок — изменила прическу и накупила новых платьев. Теперь Хилари была искренне благодарна подруге за то, что та подтолкнула ее на транжирство. Сама бы Хилари никогда не решилась бы на такой подвиг, хотя давно о нем мечтала.